Эта история о том, что происходило со мной в годы детства. Я обладал даром ясновидения. Обычно у людей это самая беззаботная пора, но только не у меня. Порой мне кажется, что я родился взрослым, с грузом ответственности. И вот почему: с трех лет помню, как видел существ, которые невидимы для других. Домовые, призраки, видения прошлого и будущего преследовали меня, и я понимал всю важность происходящего.
Естественно, родители не верили моим словам и в мой дар ясновидения, считали чересчур фантазирующим ребенком. Они были неверующими, и все мои предсказания проходили мимо их ушей. Только бабушка слушала меня и могла использовать мои предсказания, чтобы предупредить, скажем, о грядущей беде, логически обосновав, чтобы никто не заподозрил ничего. Как сейчас помню, моя бабушка очень боялась, что о моем даре узнают плохие люди и заберут у нее внука. Так что постепенно я приучился рассказывать все только ей.
Мне было семь лет, когда бабушка умерла. Со мной случилась истерика, потому что я видел, как уходила ее душа, и видел саму Смерть, пришедшую в виде черной тени. С того дня я начал болеть. Мой дар ясновидения усиливался с каждым годом, я становился все более чувствительным, ощущал эмоции людей, и это мучило меня. Меня сторонились все, даже мама с папой, мне же было все труднее все удерживать в себе, поскольку сказать кому-то об увиденном было опасно, я понимал это.
Прошло пять лет. Учеба в школе давалась с трудом, я не мог сосредоточиться на уроке и проваливал все контрольные. Дома из-за оценок меня начали лупить, становилось все сложнее просто оставаться в живых, но я знал, что бежать бессмысленно. И вот, в период моего полового созревания в доме начали твориться странные вещи. Да и не только в доме. Как я потерял своего последнего школьного друга, раньше не знал никто. Я держал это в тайне, но мне кажется, уже пришла пора все рассказать.
Мы тогда играли вблизи заброшенного дома, среди гаражей. В нашем городишке людей не так уж много, так что и гаражей было мало, но их хватало, чтоб мы вообразили себя героями книг и мультиков. Мы кричали, бегали, размахивали палками и довольно-таки неплохо проводили время. И тут меня как обухом стукнуло: я отчетливо увидел своего лучшего друга мертвым. Более того, знаю — если я захочу его спасти, умру сам. Я видел колодец, заполненный ужасной вонью, гнилой водой и битыми стеклами… Мне не хотелось туда. И когда была моя очередь искать его, я просто удрал. С тех пор его не видели.
Только через 10 лет я услышал в новостях о скелете мальчика, обнаруженного в затопленном подвале, где раньше хранили контрабандный алкоголь. И произошло это как раз примерно в том месте, где мы играли тогда…
Я отдаю себе отчет в том, что все события полностью на моей совести, что моя мама, пролежавшая со срывом два месяца в психбольнице, обязана этим мне, но тогда я поделать ничего не мог. Силы, вырвавшиеся из меня, не подчинялись моей воле. В доме ночью постоянно что-то шуршало, стучало, шаркало по полу, томно и долго вздыхало. Выспаться никому не было возможно, отец порой сидел всю ночь на кухне, но тогда шумело в коридоре, ванной… Начали поговаривать о том, чтоб тайно привести священника. В те дни обо мне почти забыли, и стало жить чуть легче. Но едва я успокоился, как таинственные явления начинали пропадать и тогда меня опять начинали «воспитывать».
В 13 лет я понял, что если не приглушу свой дар ясновидения, то вскоре умру от нервного истощения или покончу жизнь самоубийством. И я начал пытаться НЕ видеть. Вначале получалось плохо, но постепенно я становился самым обычным подростком, даже взялся за учебу. У меня появились друзья, но порой, не совсем еще утратив былую наблюдательность, я удивлял их своей прозорливостью. Был эпизод: в заброшенном доме, где мы бродили в поисках приключений, я увидел едва заметные следы человеческого присутствия и еле успел спрятать нашу компанию, когда появилась банда полупьяных бомжей. Как мы тогда выбрались, одному Богу ведомо, но что нас могли убить, ограбить или покалечить, было неоспоримо.
Но полтергейст (это слово я узнал потом, а тогда это был барабашка) не утихал, а наоборот, усилился. На стенах появлялись и исчезали оскорбительные слова, порой прямо на глазах.
Однажды, когда я спал, а мама готовила на кухне, прямо над плитой появилась ярко-красная надпись: «Доченька, я жду тебя».
К тому времени мои дедушка и бабушка со стороны матери уже умерли. Я проснулся от дикого визга, примчался на кухню и застал мать в полнейшем ужасе, показывающей пальцем на слова на стене. Это зрелище настолько поразило, что я впал в ступор. Отец потом говорил, что вернувшись домой, он увидел, как мать, вся в слезах, со следами ногтей на лице, бьет меня по щекам, а я мертвенно-бледный и неподвижный. После этого нас на два месяца положили в психбольницу. Но удивительно: когда я там очнулся, я не видел ничего. Я не чувствовал людей, я не слышал духов, я был полностью, абсолютно нормален. Моя давняя мечта сбылась.
Когда мы вернулись оба в дом, мир воцарился в нашей семье. Потом в 16 лет я потерял папу, в 19 маму. Я тогда уже был студентом, учился на отлично, был вполне доволен, даже зарабатывал.
Иногда думаю, что не попытайся я заглушить свой дар, мама была бы жива, а не умерла бы от сердечного приступа в 45 лет, и папа не попал бы в ту аварию, ведь я сумел бы ее предсказать. Я добровольно отказался от своих способностей, о чем порой сокрушаюсь.
О чем я точно не жалею, так это о том, что нашел друзей. Университет, а потом армия научили меня жить обычной жизнью, и я ценил это и тех людей, что были рядом со мной.
Я благодарен Богу и за жену, что встретил в 25 лет, подарившую мне ребенка. Жаль, что она умерла.
Сейчас я работаю, у меня сын четырех лет. И у него такие же способности, как у меня.
Уже сейчас в нашей квартире происходят странные вещи, мой ребенок играет с огнем, когда в доме нет ничего огнеопасного, даже печь у нас электрическая. Он смеется и разговаривает с кем-то, когда один в комнате. Я знаю, с кем он говорит, я сам таким был. Но я не желаю ему моей судьбы.
А. Ю., г. Керчь